Врач-инфекционист во время войны работал в подпольном военном госпитале -"Русская больница".
Вламир Иванович Турбин принадлежал к старинному дворянскому роду Турбиных.
Имя Турбиных вошло в историю русской и мировой литературы, в историю русской и мировой драматургии благодаря пьесе М. Булгакова "Дни Турбиных". Корни рода Булгаковых, корни рода Турбиных переплетены родственными узами. После долгих архивных изысканий это установил краевед В. А. Власов (статья В.А. Власова "Булгаковы, Турбины, Покровские" опубликована и орловском краеведческом издании "Вече" (июнь, 1991, № 5).
Прадедом М. А. Булгакова со стороны матери был причетник церкви села Глоднёва Дмитровского уезда. Дед по линии отца, Иван Аврамович Булгаков, был священником в Орловском уезде, откуда в мае 1879 года его перевели в кафедральный собор Орла. Через год он становится настоятелем кладбищенской церкви во имя Иоанна Крестителя, а ко времени рождения внука служит в Сергиевской кладбищенской церкви. Его жена Олимпиада Ферапонтовна, дочь причетника Смоленской церкви в Брянске, стала крёстной матерью будущего писателя.
Дед по материнской линии, Михаил Васильевич Покровский (1830-1894 гг.), после окончания Орловской духовной семинарии с 1854 года служил священником Николаевской церкви села Хотынец Карачевского уезда. Затем его перевели в Вознесенскую кладбищенскую церковь Карачева, а с 1860 года - в Казанскую церковь. Указом Священного Синода от 21 марта 1879 года священнослужитель Покровский был возведён в сан протоиерея. В течение нескольких лет он являлся гласным Карачевской городской думы, состоял председателем уездного отделения Орловского епархиального училищного совета и заведующим им же устроенной церковно-приходской школы при Казанской церкви. В.А. Власов установил, что в Карачеве трижды сгорал его дом со всем имуществом, а преждевременная смерть унесла первого и третьего сыновей. После очередного страшного пожара, когда в мае 1865 года выгорела половина Карачева, протоиерей Покровский более чем о собственном доме, заботился о восстановлении сгоревшей Казанской церкви. Он собирал пожертвования, дневал и ночевал у обугленных стен и уже осенью 1865 года начал богослужение.
Его женой была Анфиса Ивановна Турбина. В семье было девять детей. Она происходила из древнего боярского рода Турбиных. Имя одного из её предков, Ануфрия Ивановича Турбина, упоминается в Ливенском разборном списке за 1666 год, а её дед, И. А. Турбин, был священником села Троицкое Ливенского уезда. А. И. Турбина умерла в 1910 году в доме одного из своих сыновей, известного врача Н. А. Покровского, ставшего прообразом профессора Преображенского, героя повести "Собачье сердце", - того самого профессора, которого блистательно сыграл Евгений Евстигнеев в широко известном телевизионном фильме. Они жили в доме на Садовой, том самом доме, где разворачиваются основные события романа "Мастер и Маргарита", сегодня там музей.
Протоиерей М. В. Покровский, отец Михаил, умер в 1894 году и был погребён у стен Казанской церкви в Карачеве, где прошла большая часть его жизни.
Одна из дочерей Михаила Васильевича Покровского и Анфисы Ивановны Турбиной стала матерью Михаила Афанасьевича Булгакова.
Советское общество к Турбиным относилось враждебно. Они представляли духовную элиту нации, которая при советской власти была не востребована.
До 80-х годов XIX века Турбины жили в городе Ливны, потом переехали в город Орёл.
Поселились на улице Заострожной (сейчас ул. Ермолова). Каменный дом, в котором они жили, не сохранился, а вот дом на Пересечении ул. Розы Люксембург и ул. Маяковского, в котором Турбины жили после революции, сохранился.
В частном архиве Орла сохранилось несколько документов.
Вот один из них: "Сим свидетельствую, что Владимир Иванович Турбин пострижен в монашество в великий Вторник 21 марта 1934 года с наречением имени в честь преподобного Никона Печерского. Смиренный Александр, Архиепископ Орловский. 21 сентября 1935 года".
Третьего октября 1941 года немцы въехали в город Орёл по Комсомольской на танках, легковых автомобилях, мотоциклах.
Началась оккупация города. Немцы заняли лучшие здания города, в том числе военный госпиталь на углу ул. Комсомольской и ул. Красина. Всех раненых выбросили на улицу, безногих, безруких, в окровавленных бинтах. В первый день оккупации немцы не занимались ни документами, ни проверками, ни расстрелами. Врачи, фельдшеры, медсестры госпиталя не оставили своих. Было решение переправить раненых в инфекционное отделение областной больницы, в Школьный переулок. "Всю ночь с третьего на четвертое октября мы носили раненых", - вспоминает В. Л. Цветков.
На месте современного Тургеневского моста стоял хлипкий мостик, который каждую весну сносило половодьем. Вот по нему-то и переправляли наших раненых бойцов туда, наверх, в Школьный переулок, в инфекционное отделение. Инфекционным отделением заведовал Владимир Иванович Турбин.
Утром следующего дня весь двор был полон стонущими и умирающими русскими солдатами и офицерами. Пришёл немец в погонах и сказал Турбину: "Это наши военнопленные. Завтра вы должны перевезти их в пункт сбора военнопленных. Если вы этого не сделаете, через час все врачи будут расстреляны".
Пунктом сбора был Орловский каторжный централ.
В Инфекционной больнице лежали коммунисты, комсомольцы, евреи, которых по приказу В. И. Турбина три медсестры - Нина Яичкина (Меркулова), Ольга Евсютина (Филиппович) и Ирина Вашурина - за одну ночь записали в истории болезней как беспартийных русских крестьян из сел и деревень Орловской области. Далее, выздоровевшим, выписывали липовые свидетельства о смерти и поддельные справки. Немцы уважительно относились к документам. Когда через несколько дней по городу пошли полицаи, все документы были в порядке, а на заборе отделения появилась надпись по-немецки и по-русски: "Не входить. Заразная болезнь". Немцы обходили этот забор на расстоянии. Вследствие этого инфекционное отделение русской больницы было переполнено. Заведующий - В. И. Турбин следил за размещением вновь прибывающих, "истратил почти весь запас дров на дизинсекцию и прожарку вещей, гонял персонал с ведрами на Орлик, чтобы помыть и обработать всех поступающих, лично заглядывал в каждую складку одежды и сильно ругался, если находил живую вошь или гниду…". (Переверзев, В. Легенда Орла: доктор Турбин (летопись одной семьи) / В.Переверзев // Паломничество в пустыню. - Орёл: Вешние воды, 2005. - С. 141 - 160).
К декабрю тиф был побеждён, но надпись на заборе осталась. И после освобождения города Орла больница продолжала работать.
Доктора Турбина арестовали на следующий день после освобождения Орла. Вместе с ним арестовали многих врачей, их держали в тюрьме несколько месяцев, обвиняя в пособничестве оккупантам. Потом их освободили, но доктора Турбина сместили с должности заведующего отделением, он стал рядовым врачом.
В начале 50-х доктор Турбин заведовал отделением воздушно-капельных инфекций. Там лежали дети с дифтерией, скарлатиной и другими тяжёлыми инфекционными заболеваниями. Лежали там и взрослые с брюшным и сыпным тифом, со столбняком, бешенством. Это были очень серьёзные болезни, требующие от врачей высокой квалификации, всесторонних знаний, огромной самоотдачи.
На мемориальной доске, висящей перед входом в областную больницу, имени доктора Турбина нет, как нет и многих других имен. Возможно по той причине, что В. И. Турбин был служителем православной церкви, о чем свидетельствует справка от 10 декабря 1947 года: "Дана иеромонаху Никону (Владимиру Ивановичу Турбину) в том, что он имеет законный постриг и каноническое рукоположение в сан пресвитера. Архиепископ Орловский и Брянский Фотий". (Павлова Т. Тайный монах / Т. Павлова // Орловская правда. - 2005. - 30 апр. - С. 3).
Летом 1959 года в Богоявленском кафедральном соборе произвели новый акт освидетельствования гроба со святыми мощами Тихона Задонского. Его инициировали областной партком и госбезопасность, пригласившие служителей церкви, которые, в свою очередь, пригласили доктора Владимира Ивановича Турбина.
28 июля 1960 года в "Орловской правде" появилась статья под названием "Ложь, шитая белыми нитками". Турбина называли гнусным лицемером, использующим церковь в средствах наживы, авторы скрылись под псевдонимами. В августе 1960 года в редакцию "Орловской правды" поступило письмо, которое не увидело света. Турбин писал: "С 1933 года я был единственным в Орле врачом, выполнявшим ночные вызовы в дождь, в бурю, в метель. Они были необычайно трудны для меня, но по моей вине не погибло ни одного ребёнка. Сотрудники "Орловской правды", оплёвывая меня в газете, не захотели увидеть моего настоящего лица, а ведь я, возможно, спасал и их детей". (Павлова Т. Тайный монах / Т. Павлова // Орловская правда. - 2005. - 30 апр. - С. 3).
В 1965 - 1966 гг. Верховный Совет СССР "за мужество и отвагу, проявленные в борьбе против немецко-фашистских захватчиков в период Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.", наградил медалью медалью "За боевые заслуги" врача В. А. Турбина.
Владимир Иванович Турбин умер 22 апреля 1972 года. Хоронили на Троицком кладбище. В гроб были тайно положены монашеские одеяния.
Именем Турбина названа улица в Заводском районе города Орла.

Награды: